Теперь уже зимнее обострение графомании

[snusmumriks-corner]

Название: С чистого листа
Автор: Зелёный чай
Бета: -
Пейринг: СС/ГГ
Рейтинг: PG-13
Жанр: Кабы знать…
Саммари: Война закончена, и для магического мира начинается новая жизнь. Вот только построить её совсем не просто.

Глава 1, в которой Гермиона Грейнджер плачет, мадам Помфри сердится, а Северус Снейп недоумевает, подслушивает чужие разговоры и оказывается вычеркнутым из списка живых.

Дурная голова ногам покоя не даёт.

Народная мудрость

Она проснулась на рассвете и сразу же почувствовала этот запах. Волосы чуть шевельнул свежий ветерок, наполненный ароматом цветения. Открыв глаза, она смотрела в потолок и вдыхала, вдыхала пьянящий воздух, вливавшийся в палату через открытое окно. Стало грустно, некстати подумалось: а прекратятся ли теперь её кошмары. Это не важно, твёрдо заявил разум, сейчас, когда Волдеморт сгинул, для всех наступает новая жизнь. Не для всех, тихонько шепнула память. Тем более, гнул своё разум, ты – счастливица, у тебя никто из родных не погиб, только друзья. Только друзья… Слеза потекла по левому виску и исчезла в густой массе волос. Фред. И Джордж теперь будет жив только наполовину. Другая слезинка скатилась по правому виску. Тонкс. Как она смешила их с Джинни, преобразуя свой нос в пятачок. Ещё слезинка. Профессор Люпин. Всегда один, отверженный обществом и, казалось бы, получивший шанс на подобие нормальной жизни. Но нет, если уж судьба бьёт, то старается прикончить свою жертву. Слёзы уже лились не переставая. Колин, Лаванда. Она мало с ними общалась, в основном как староста – строго и чуть-чуть свысока. Презирала увлечение Лаванды Прорицаниями. Отмахивалась от приставучего малыша, а потом подростка, с неизменным фотоаппаратом наперевес. Конечно, её вины в их смерти нет, но совесть почему-то не умолкала. А сколько ещё погибло, о ком ещё не известно? Новая жизнь на развалинах старой, и ничто уже не будет как раньше. Ничто. И этот сводящий с ума запах лета, который пытается обмануть её, убедить, что всё по-прежнему…
- Проклятье! – раздался хриплый сдавленный голос откуда-то слева.
Лежащая на больничной кровати девушка повернула голову.


***

Северус Снейп очнулся внезапно, как после одного из тех муторных кошмаров, когда падаешь, падаешь, падаешь в бесконечную чёрную бездну, и удар о землю точно совпадает с пробуждением. Но в этот раз он не спал, нет. В этот раз всё по-другому, но что же?..
Вот, оно! Память пришла внезапно, словно бы из ниоткуда, и он моментально весь напрягся, оставаясь, впрочем, неподвижным. Осторожно приоткрыл глаза, поморщился, потому что голова поворачивалась с трудом, и что-то неприятно тёрлось о нос и подбородок. Белый потолок, огромные окна и ряды кроватей – больничное крыло! Проклятье. Значит, Тёмный Лорд мёртв, сам он попался, а в коридоре дежурит отряд авроров. Если бы битву выиграл хозяин, даже о таком сомнительном удовольствии и речи бы не шло. Победители на удивление щедры... или просто решили подлечить его перед отправкой в Азкабан? И почему он, собственно говоря, жив?
Пошевелив руками, Северус с удивлением обнаружил, что даже не прикован к кровати, а, взглянув вправо, едва подавил желание выразить вслух вспыхнувшие эмоции. На прикроватной тумбочке лежала его волшебная палочка. Быстро оглядевшись, насколько это вообще возможно сделать лёжа, он поспешно протянул руку и схватил заветный кусок дерева – ключик, которым он откроет все замки и выйдет отсюда. Неужели они до такой степени его недооценивают, что даже оставили ему палочку? Вот идиоты. Он едва не рассмеялся, но тут же спохватившись, снова обвёл взглядом палату. Число кроватей увеличилось как минимум вдвое, их явно придвинули друг к другу, чтобы втиснуть дополнительные. На каждой кто-то лежал, и лишь некоторые отгородили ширмами, в частности, ту, что стояла слева. Справа же уставившись невидящим взглядом в потолок, лежала девушка и плакала – всё лицо залито слезами. Так погрузилась в это занятие, что даже не обратила внимания, как он забрал с тумбочки палочку. Но если встать, она уж точно заметит. Плохо.
Лихорадочно соображая, он рассматривал её профиль, тёмные, тусклые волосы, очень худые руки, лежащие поверх одеяла. Кого-то напоминает, хотя, какая в общем-то разница, наложить на неё невербально усыпляющее заклятье и дело с концом. Девушка прикусила нижнюю губу, сдерживая рыдания, сморщила нос, и он опустил волшебную палочку, поражённый. Целых пять минут он таращился на Гермиону Грейнджер и только сейчас её узнал. Она сильно похудела, резче обозначились скулы, под глазами круги, сильный загар не скрывает ужасной бледности, некогда пышные волосы свисают с подушки безжизненными паклеобразными прядями. Гадес её задери! Сейчас повернёт голову и тогда придётся её уже не усыплять, а приложить Ступефаем. Нет, слишком много шума, сгодится обычный Петрификус. Но секунды шли, а девчонка не проявляла никакого желания двигаться и всё рыдала, рыдала, так, словно у неё на глазах Лорд только что запытал до смерти всю семью. А ведь мог, мало ли что здесь происходило, пока он валялся в отключке. И что это мешает ему нормально видеть, наконец?! Поднеся руку к лицу, он понял, что нечто, теревшееся о лоб и нос, оказалось обычными бинтами, которые плотно охватывали голову, оставляя только прорези для глаз, носа и рта. Очень хорошо, это всё упрощает. Значит есть шанс, что Грейнджер не станет поднимать тревогу. Он запоздало ощутил, что шею весьма неприятно покалывает и сделал вывод, что, наверное, автоматически приказал себе отключиться от боли перед тем как потерять сознание. Интересно, а ноги у него часом не переломаны? Сосредоточившись, он прислушался к своему телу, обнаружил ещё один блок, снял его и едва не заорал: правая нога определённо серьёзно повреждена. Проклятье! Грейнджер повернула голову, и он сообразил, что последнее слово произнёс вслух.
Пока Снейп, замешкавшись, пытался спрятать палочку и одновременно сформировать в уме слова заклинания, девчонка поспешно утёрла щёки тыльной стороной ладони и сочувственно зашептала:
- Сэр? Вам плохо? Позвать мадам Помфри?
- Обойдусь, - буркнул он вполголоса, прикрыв, наконец, палочку уголком одеяла. Как странно звучит голос, когда он успел его сорвать?
- Как хотите, - девчонка неловко пошевелилась, укладываясь поудобнее. – И можете убрать вашу палочку – волшебному миру больше ничто не угрожает. Волдеморт побеждён.
Как будто они бы сейчас тут разлёживались, не будь он побеждён! Очень хорошо, она явно его не узнала из-за всех этих повязок. Значит, можно спокойно уходить. Снова поставив блок против боли, и мимоходом ужаснувшись, что студентка, пусть и бывшая, увидит его в пижаме, Северус откинул одеяло и с величайшими предосторожностями сел, спустив ноги с постели. Терпимо. Осторожно встал и, припадая на правую ногу, заковылял к двойным дверям.
- Сэр, что вы делаете?
За спиной прошлёпали босые ноги и его схватили за локоть. Грейнджер. В пижаме и босиком. Мерлин, за что? Он раздражённо стряхнул её руку и продолжал двигаться, игнорируя тот факт, что в правой ноге что-то громко хрустит.
- Не думаю, что вам можно ходить, это, скорее всего, болевой шок…
Ещё пять шагов до двери. Гриффиндорская надоеда по-прежнему маячит за спиной. Четыре. Надо было сразу её Ступефаем. Три. Какой, всё-таки, нехороший хруст. Два. Интересно, сколько в коридоре авроров? Если меньше десятка, то это только подтвердит и так известный факт: в этой школе его никогда не ценили как должно. Один. Он взялся за ручку, потянул… и столкнулся нос к носу с осунувшейся, растрёпанной и донельзя взвинченной мадам Помфри.
- Это ещё что такое?! – возмущённо зашипела фельдшерица. – Ну-ка, милостивый государь, извольте вернуться в постель, и не добавляйте мне работы!
Пока медиковедьма махала на него руками, он, глядя поверх её головы, с некоторой долей разочарования обнаружил, что в коридоре не наблюдается ни одного аврора. Забавно. Его что, правда никто не узнал?
- Я был бы вам крайне признателен, если бы вы посторонились и дали мне пройти, - сипло проскрипел он, уже не давая себе труда понизить голос. – Мне нужно…
Осёкшись, он недоумённо и будто бы со стороны наблюдал, как фельдшерица наколдовывает носилки, смотрел, как шевелятся её губы, произносящие какие-то слова. Куда-то исчез звук, как если бы ему в уши набились малюсенькие клобкопухи. Мысли тяжело ворочались в голове, не позволяя понять, что именно кажется таким странным и неправильным.
- … ложитесь же, упрямый вы человек! Костерост ещё не подействовал до конца… рискуете остаться без ноги…
Через секунду рухнул, не выдержав, его обезболивающий блок, а ещё через секунду – он сам.


***

- Проклятье!
Гермиона повернула голову, поспешно вытирая слёзы. И наткнулась на довольно враждебный взгляд пронзительно-голубых глаз. Собственно, кроме глаз особо смотреть было не на что: всю голову и лицо лежащего на соседней кровати мужчины закрывали бинты, делая его похожим на египетскую мумию. Мумия явно только что пришла в себя и теперь решала, наложить ли на соседку по палате заклинание поотвратнее, или всё же не стоит. Бедняга, подумала девушка, ещё не пришёл в себя после сражения. Не понимает, что всё позади и вокруг только друзья. И, похоже, ему больно.
Впрочем, быстро выяснилось, что в помощи её сосед не нуждается. Огрызнувшись в ответ на её предложение помочь, он выбрался из постели и, явно преодолевая боль, захромал в сторону выхода. Пару секунд Гермиона оторопело смотрела, как неловко он двигается, а потом спрыгнула с кровати и кинулась следом. Но куда там! Отмахнувшись от неё с нечленораздельным ворчанием, псих упрямо продвигался к дверям, уже практически приволакивая перебинтованную ногу, и до жути напоминая ожившего зомби из фильма ужасов, который она как-то в детстве посмотрела тайком.
Развязка последовала быстро. Бедняга дотянул аж до самых двойных дверей, где встретил непреодолимое препятствие в лице мадам Помфри и тихо упал в обморок, неловко подвернув под себя левую руку. Раздался отвратительный хруст. Гермиона ахнула и зажала рот ладонью, а медиковедьма поспешно левитировала обмякшее тело на носилки, сквозь зубы поминая всех предков незадачливого пациента вплоть до седьмого колена.
- Подержите руку этого олуха вот так, да-да, именно так. И идите рядом с носилками, пока я их левитирую…
Потом, когда пациент был водворён обратно в кровать, девушка осторожно поддерживала его руку, пока мадам Помфри колдовала над ней и закатывала сломанное запястье в гипс. Закончив, фельдшерица спохватилась, что Гермиона ведь и сама находится на её попечении, и погнала её обратно в постель. Та не стала спорить и заснула, едва коснувшись головой подушки.

***

На этот раз его разбудил знакомый и отнюдь не любимый голос, радостно позвавший:
- Гермиона!
К соседней кровати, громко топоча, подбежали две пары ног.
Ну, вот и наш всемагический герой, а то он уж было удивился, что это он не несёт караул у постели боевой подруги. Он порадовался, что ещё не успел обнаружить своего пробуждения. Теперь можно притвориться спящим и избежать неловких взглядов.
Послышался характерный звук – похоже, Грейнджер чмокнули в щёку. После чего, судя по скрипу пружин, новоприбывшие уселись в ногах её кровати.
- Ну, ты как? - неловко поинтересовался басок младшего Уэсли.
Мерлин, какие мурлыкающие интонации. Первая любовь младшего представителя семейства Уэсли – и можно не тратить время на походы в театр. Как трогательно.
- Нормально, только устала и всё болит, - прошелестел голосок Грейнджер. - Лучше расскажите, что происходит в замке. Что вы делали?
- Искали уцелевших, - тяжело уронил Поттер, - помогали Хагриду переносить раненых и… погибших.
Повисло удручённое молчание.
- Мама никак не придёт в себя, - хрипло прошептал Уэсли, явно стараясь совладать с голосом. – Всё плачет… А Джордж молчит, за всё это время мы от него и слова не услышали. Это ужасно.
Значит, погиб кто-то из рыжего семейства. Жаль. Но это война, чего же вы, ребятки, ждали?
- Малфоев арестовали авроры, - после очередной мучительной паузы заговорил Поттер. – Всех троих.
- Хорошая новость, - буркнул Уэсли. – Надеюсь, вся семейка сгниёт в Азкабане.
- А тело… профессора Снейпа вынесли из Воющей Хижины? – вдруг спросила Грейнджер, и Северус чуть не подавился.
Опять заскрипели пружины – кажется, Поттер неуютно поёрзал.
– Да. Эта змеюка практически перегрызла ему горло.
Снейп довольно скривил губы. Да уж, над телом он заранее поработал и носил с собой, уменьшенное, в кармане. Можете даже проверить труп на подлинность. Так ведь не станут, доверчивые гриффиндорцы. Столько труда положено, такая тонкая работа, и никто даже не оценит. Вот только использовать фальшивый труп он не собирался… Но об этом поразмыслим позже, когда голова не будет так кружиться.
- Отлично, туда и дорога ублюдку! – выплюнул Уэсли, сопровождая свои слова глухим ударом кулака по матрасу.
Интересно, если он сейчас невербально снимет с Гриффиндора сто баллов, это сработает? Северус ждал, что правдолюбка Грейнджер одёрнет рыжего, но та промолчала. Ах так? Двести баллов!
Тут вместо Грейнджер вскинулся спаситель всего волшебного мира.
- Рон, ты не прав! Он – герой, всё время работал на Дамблдора, и он любил…
- Что не мешало ему быть величайшим негодяем! – злобно парировал рыжий.
Опять неловкое молчание, а потом:
- Он мог бы быть моим отцом.
По счастью тут Уэсли с Грейнджер издали соответствующие ситуации возгласы изумления, так что его собственное возмущённое «кчт!» ни один из них не услышал.
- Ты бредишь, - обретя голос хмыкнул Уэсли.
- Он любил мою мать, - тихо откликнулся Поттер. – И… кто знает, что могло произойти.
- Гарри, ты похож на отца, своего настоящего отца, Джеймса Поттера, - мягко заметила Грейнджер.
- Я не об этом! – судя по прозвучавшим в голосе паническим ноткам, наш храбрец едва не упал с кровати. – Она могла бы выйти за Снейпа, если бы не… обстоятельства. Конечно я похож на отца, вы же не думаете, что моя мать смогла бы…
- Разумеется, нет, - прервала его Грейнджер. – Твоя мать никогда бы не сделала такого. Во всяком случае, добровольно.
Повисло очередное молчание, на этот раз шокированное. Северус сосредоточился на дыхании, с трудом сдерживаясь, чтобы не вскочить и не навешать нахалке оплеух. Как смеет она предполагать такое!
- Он бы не стал, - булькнул, наконец, Поттер. – Снейп её любил.
Вот привязался же наглый щенок к этой фразе. О чём он только думал, показывая мальчишке те воспоминания…
- Прежде чем перейти на сторону Дамблдора, профессор Снейп служил Волдеморту, - припечатала Грейнджер. – В Упивающиеся Смертью принимают явно не самых добрых людей на земле. А, зная профессора Снейпа, не думаю, что он стал бы жертвовать своими желаниями ради других.
И это говорит лучшая ученица Хогвартса за последние несколько десятилетий, староста, которая яростным шёпотом выгораживала его перед этими двумя оболтусами на Зельях, в Большом зале, в коридорах. Что ж, девочка, теперь-то ты поняла, с кем имеешь дело. Вот и ещё одна гриффиндорка вынесла ему окончательный приговор. Странное дело, эта мысль неприятно задевала его.
Между тем разговор у Золотой Троицы больше не клеился. Посидев ещё пару минут, юноши пожелали Грейнджер поскорее выздоравливать (Интересно, что с ней? Пострадала во время штурма замка?) и ушли. На соседней кровати тяжело вздохнули. Потом зашуршали накрахмаленные простыни, скрипнули пружины – девушка укладывалась поудобнее. Какое-то время Северус слушал, как она ворочается, и не заметил, как вновь заснул.

***

Он снова проснулся от звука голосов, только на этот раз звучавших приглушённо и на расстоянии. Чуть приоткрыв глаза и оглядевшись, он определил, что сейчас, должно быть уже вечер – цветные витражи окон переливались золотым и розовым. По палате от кровати к кровати сновало человек десять колдомедиков в форменных мантиях святого Мунго. Большинство пациентов Больничного крыла теперь бодрствовали – они переговаривались друг с другом, отвечали на вопросы лекарей. Попытка пошевелиться принесла неприятное открытие: левое запястье оказалось в гипсе. Забавно. Может он ещё и вторую ногу сломал, для полноты эффекта?
- Доброе утро. Точнее, вечер.
Ах, ну да. Гриффиндорская вездесущая всезна…
- Вы бы не могли назвать свою фамилию вон той даме в серой мантии?
Северус автоматически поднёс правую руку к лицу, не нащупал ничего, что хоть отдалённо напоминало бы бинты, и похолодел.
- Зачем? – издевательски поинтересовался он, поворачиваясь к Грейнджер, - разве вы не…
И резко оборвал фразу. Во-первых, у него был чужой голос, абсолютно чужой – теперь, с ясной головой, это сразу стало понятно. И, во-вторых, если его лицо больше ничто не скрывает, почему Грейнджер смотрит так… доброжелательно?
- Это сотрудница Министерства, - просто ответила девушка. – Из числа новых сотрудников. Составляет списки уцелевших. Вы спали, и она не знала, как вас записать.
Одно из двух: либо они тут на радостях накладывают друг на друга Обливиате, либо имеет место массовое помешательство. Либо…
- Что же, - медленно протянул он, - позовите сюда эту милую даму.
И, испугавшись, что интонация слишком сильно напоминает его любимый презрительно-издевательский тон, поспешно добавил:
- Если вас не затруднит.
Грейнджер слегка улыбнулась и, вытащив палочку, вызвала Патронуса. Выдра. Ха-ха. Неужели не сорока? Девчонка чуть наклонила голову, отдавая приказание серебристому зверьку, а Северус лихорадочно схватил палочку, всё также лежавшую на прикроватной тумбочке, поднёс левую руку к самому носу, так, чтобы Грейнджер не видела, что он делает, и невербально наложил на гипс зеркальное заклятие. На бинтах, закрывающих тыльную сторону его ладони, образовалось маленькое зеркальце. Из которого на него изумлённо пялился голубоглазый блондин. Если бы Северус уже не лежал в кровати, то непременно бы упал.
- Мерлина за ногу! – с чувством произнёс бывший директор и невербально же развеял зеркальные чары.
Рядом деликатно покашляли.
- Сэр?
К его кровати, следуя за серебристой выдрой, подошла молодая коренастая ведьма в поношенной мантии. В руках она держала пачку пергаментных свитков, а рядом в воздухе зависло над чистым листом Прытко Пишущее Перо.
- Сэр, я должна вписать ваше имя в список выживших. Поскольку авроры говорят, что вы не из их числа, я полагаю, вы, наверное, аппарировали к месту битвы, как истинный патриот…
- Уильям Смит, - оборвал он непрошенные дифирамбы. – Да, именно так всё и случилось.
- Замечательно, - женщина мило улыбнулась и махнула рукой. Перо послушно запорхало над пергаментом.
Волшебница напоследок с любопытством глянула на Северуса и удалилась, на ходу запихивая свои бумаги в висящую на плече сумку, а он как зачарованный смотрел ей вслед. Ну, вот ты и умер, Северус Снейп, пал бесславно, приконченный росчерком министерского пера. Он криво улыбнулся и закрыл глаза. Теперь хоть можно будет спокойно выспаться.

Окончание 4 главы в комментах.